Первый раз попал в Анголу в 1979 г. Сначала в Бенин с "визитом дружбы", потом в Луанду. Пришли к вечеру. Бросили якорь на внешнем рейде, утром обещали прислать карантинного врача. Кто был в тропиках, знает, что сумерек там не бывает. Солнце а Атлантику бултых и как штору опустили - темень, только звезды с кулак и цветной Млечный путь, как в Планетарии. И сразу над бухтой трассеры разнокалиберные. Мы стояли с другом на юте, у борта. Было тихо, справа трое матросов - первогодков зачарованно смотрели на берег. Минут 10-ть они стояли, как парализованные, затем один повернулся к нам и спросил,- Это в нашу честь салют? (В Бенине действительно нас встречали салютом). Валера признанный хохмач, тут же с серьезным видом - Ага, показывая на очередную трассу, это из 12,5 мм пулемета, а это специально в твою честь из "Бофорса". И обращаясь ко мне добавил, - наверно индейцы (так мы называли аборигенов) у натовцев, растяп, стянули. Было такое. Однажды пасмурной ночью, когда вся "собака" поголовно спала, рядом с нами пришвартовался, подошедший "на мягких лапах" (на малом ходу), белгийский корвет. А через полчаса, мы получаем приказ выйти в море (гонять американку). Получив на запрос ответ, что на рейде никого, в хорошем темпе отвалили носом от стенки, и дали полный ход .., - рядом ведь, НИКОГО! Хрясь! В ходовой игра в догонялки - кто первый долетит до переборки. Командир спросонья - банка?! Вахтенный: какая на хрен банка, корыто какое нибудь-местное под себя подмяли. Наконец, утвердившаяся на ногах вахта развернула по курсу прожектора. Наблюдаем пейзаж, наш форштевень, (а БПК строился для патрулирования в северной Атлантике и способен был форсировать на хорошем ходу льды до полуметра), метра на 2,5 возвышается над палубой, откуда-то взявшейся жертвы. Посветив одним прожектором по сторонам, видим на корме бельгийский флаг и переводим дух - из-за этих, 3-я мировая не начнется. На "бельгийце" - легкая паника. Ихние командиры собрались у борта и о чем-то совещаются. Мы тоже пошли на нос. "Вашу бельгийскую мать!" Наш форштевень вошел в их корму на 1,5 метра дальше ДП и что особенно "приятно" в районе кормовой артустановки, да так что оба ствола согнуло почти под прямым углом и окончательным аккордом этой "симфонии" стал наш правый якорь, который сорвало со стопоров и он рухнул к ним на палубу, раздавив кранец первых выстрелов продавив на 20 см. палубу, отчего внизу согнуло 2 пиллерса. Утром начинаем чинить корвет, с привлечением на "черных" работах, черных же туземцев. Надо отдать им должное - хваткие ребята, в тот же день на "бельгийце" пропали 2 турельных пулемета, которыми их морпехота, должна была отгонять этих же черномазых чертей. Палубный ремонт закончили в 2 дня и завели корвет в док. Вахтенному, Виталику Девяткину, я заявил, ссылаясь на одному мне ведомые инструкции, что за этот "кабак" будет платить он пополам с командиром. Он тут же к командиру - почитать эти инструкции наверно? Уж не знаю, какими словами его встретил командир, но если теми же, что и меня, вызвав в свою каюту, то тогда я понимаю, почему Виталик не разговаривал со мной до конца похода. В Анголе, было много чего интересного и смешного, но - честное слово, расказывать об этом не совсем удобно.